Год спустя

[chuka_lis]

Австралийские ученые проверили состояние иммунитета после перенесенного ковида через полгода и год.
Оказалось, что у 90% переболевших умеренно (48 человек), в крови есть антитела к РСЧ, на каком-то уровне. В-лимфоциты памяти (на тот же РСЧ шипика оригинального вируса) в крови тоже присутствовали у 89% переболевших.
Если через полгода после болезни средний титр для 3 изотипов IgG к РСЧ был:
около 150 AUC (для IgG) , то через год уже 50 AUC , и аналогично, упал со 140 AUC  до 2 AUC для для IgG1,  и  с 22 AUC до 0.5 AUC, для для IgG3.
Но вероятно, уровни этих антител оставляли желать лучшего- тк 16-48% нейтрализующая активность (по которой меряли как работает иммунитет) на оригинальный штамм осталась спустя год  только у 51% из переболеших (снизилась с 64% для полугода после болезни). Когда в тесте использовали не оригинальный вирус, а штаммы, реакция была еще слабее:
Для альфы (B.1.1.7) нейтрализация наблюдалась у 44% переболеших, для беты (B.1.351) - у 4.6% для гаммы ( P.1 )- 11.6% и  16.2% - для дельты (B.1.617.2) .
Все эти тренды были примерно такими же, как и с количеством-чувствительностью соответствующих В-лимфоцитов памяти в крови.
Т-лифоциты (реагирующие на шипик или нуклеокапсидный антиген) были в наличии примерно у 50% переболевших. Было больше Т-клеток памяти, чувствительных к шипику короны, чем на другие антигены.
За полгода (с 6 до 12 месяцев) уровни этих клеток в крови тоже уменьшились  (частота циркуляции снизилась с 0.6 до 0.4, но не достоверно статистически, для Тхелперов, и  с 0.7 до 0.2 (достоверно ниже) для Ткиллеров памяти).
Авторы считают, что это вполне высокая частота встречаемости, показывающая, что клеточный иммунитет к ковиду- все еще в силе.
Вероятно, тк у этих клеток продолжительность жизни не супер высока, в остутствие стимуляции  они не размножаются, и потихоньку "вымываются" за ненадобностью. Впрочем, у здоровых волонтеров было не намного меньше аналогичных клеток (см. рис 2).
Однако, при встрече с псевдовирусом, эти имеющиеся специфические Т клетки реагировали вяленькой выработкой цитокинов, особенно если это были другие штаммы ( более чем в 2 раза слабее чем на оригинальный). Их активность (измеренная по нескольким цитокинам) была примерно такая же, как и у клеток крови здоровых (не встречавшихся с ковидом) волонтеров (от 15 до 40 человек, для разных тестов).
Это все еще про тех переболеших, примерно 50%, у которых были "реагирующие клетки", у остальных результаты стимуляции практически не отличалось от "здорового" контроля (см. рис. 2 и 5).
Но там очень большие разбросы, так что, с моей колокольни, кому как повезет (что болевшему, что нет) при новом столкновении с  короной.
Однако, авторы считают, что их результаты, все же, признак того, что сильный и разносторонний ответ Т-лимфоцитов, способный помочь в борьбе с вирусом, сохранился у переболевших - даже спустя год.
При этом они отмечают, что ответ у этих лимфоцитов- "дефицитный" по тому или иному параметру, а оставшиеся титры антител -слабоваты.
Авторы, исходя из состояния гуморального и клеточного иммунитета, якобы приличного, все же, приходят к выводу, что те, кто болел ковидом средней тяжести, спустя достаточно долгое время, встретившись в другим штаммом (особенно с другим, имеющим тенденцию ухода от иммунитета), могут заболеть ковидом снова. 
Потому желательно простимулировать иммунитет прививкой, даже болевшим (или прививавшимся), спустя время после "инициации".

Here, immune memory to primary infection and immunity to VoC was assessed in mild-COVID-19 convalescents one year after infection and in the absence of viral re-exposure or COVID-19 vaccination. Methods Serum and PBMC were collected from mild-COVID-19 convalescents at ~6 and 12 months after a COVID-19 positive PCR (n=43) and from healthy SARS-CoV-2-seronegative controls (n=15-40). Serum titers of RBD and Spike-specific Ig were quantified by ELISA. Virus neutralisation was assessed against homologous, pseudotyped virus and homologous and VoC live viruses.
Тhe  receptor  binding  domain(RBD) of  SARS-CoV-2  Spike  protein  is the main  target  of  neutralising antibodies(nAb),and nAb titers decline in the months after COVID-19 infection. Although  not  statistically  significant,  RBD-specific  serum  immunoglobulin had  a  downward  trend  for all isotypes between the time points analysed . The RBD IgG, IgG1 and  IgG3 AUC titers decline was (95% CI, from 73.0-200.4 to 27.7-81.9), (from 66.8-218.2 to 0.8-3.8)  and  (from  0.0-44.3  to  0.18-0.92),  respectively
Тhe combined data (Spike + non-Spike CD4+ T cell subsets)  showed  statistically  significant  decrease  in  SARS-CoV-2-specific  CD4+ TCM(0.51-1.06,  0.28- 0.60,  p<0.05),  TEM(2.11-3.68,  1.22-2.24,  p<0.05)  and  TEMRA(0.98-1.83,  0.58-1.37,  p<0.01). Importantly, effector memory T cell (TEM)phenotypewas clearly predominant in SARS-CoV-2-specific CD4+T cellsmaking up >60% and >50% of all CD4+OX40+CD137+, at 6 and  12 monthsrespectively,irrespectiveof antigen specificity.
Analysis  of  the  SARS-CoV-2-specific  memory  CD8+T  cells revealed  important differences,  compared  to  CD4+T  cells. Predominant CD8+TEMRAcells  specific  to  SARS-CoV-2  suffered  a  pronounced reduction regardless of antigen specificity
At  12  months  post-infection,the  frequency(%)of Spike-specific cTFHcellsin  COVID-19  convalescents was  not  significantly  different  (95%  CI,  1.48-0.21)  to that of  healthy  controls  (0.27-0.05 . The frequency of IFNγ+(figure 5B),TNFα, GZMB, PRF1 orIL-2 (figure  S7)  positive  cTFHcells  also did  not  differ from that  ofhealthy  controls. This  is,  to  our knowledge, the first report of cytokine expression data in cTFHin COVID-19 convalescents at  12 months post infection.
In agreement  with  their known cytotoxic  function, Spike-specific CD8+ T  cells  in  COVID-19  convalescents  exhibited  high  frequencies  of  GZMB  (95%  CI,  12.30-1.43,  p<0.01)  and  PRF1  (11.27-2.56,p<0.001), while IFNγ, TNFα or IL-2 expressing cells were not significantly different
Strikingly,  when  the  same  data  was  analysed  looking  at  individual COVID-19  convalescent participants,86% of ‘high responders’ exhibited at least one deficient T cell cytokine response  (>2-fold)  for  one of  the VoC  (table  S2).  In  these  convalescents,  48%  of  all  cytokine  T  cell  deficient responses occurred in 4 out of 15 convalescents, clearly indicating differences in the  vulnerability to VoC of different convalescents even within a group of ‘high responders
These  data  suggest  that  suboptimal  Spike-specific  T helper  cell  functional  responses  are  more  likely to occur  in  convalescents  (infected  with Wuhan-like  variants)  who  encounter  B.1.351  or  B.1.617.2,  rather  than  other  VoC.  This  is538similar  to  what  happens withhumoral  antibody  responses  in  COVID-19  convalescents  and  vaccinees
As such, our findingsstressthe necessity to reinforcethe immune system to overcome these insufficienciesin COVID-19 convalescentsvia vaccination
Frequencies of Spike and RBD-specific memory B cells were quantified by flow cytometry. Magnitude of memory T cell responses was quantified and phenotyped by activation-induced marker assay, while T cell functionality was assessed by intracellular cytokine staining using peptides specific to homologous Spike virus antigen and four VoC Spike antigens. Findings At 12 months after mild-COVID-19, >90% of convalescents remained seropositive for RBD-IgG and 88.9% had circulating RBD-specific memory B cells. Despite this, only 51.2% convalescents had serum neutralising activity against homologous live-SARS-CoV-2 virus, which decreased to 44.2% when tested against live B.1.1.7, 4.6% against B.1.351, 11.6% against P.1 and 16.2%, against B.1.617.2 VoC. Spike and non-Spike-specific T cells were detected in >50% of convalescents with frequency values higher for Spike antigen (95% CI, 0.29-0.68% in CD4+ and 0.11-0.35% in CD8+ T cells), compared to non-Spike antigens. Despite the high prevalence and maintenance of Spike-specific T cells in Spike 'high-responder' convalescents at 12 months, T cell functionality, measured by cytokine expression after stimulation with Spike epitopes corresponding to VoC was severely affected. Interpretations SARS-CoV-2 immunity is retained in a significant proportion of mild COVID-19 convalescents 12 months post-infection in the absence of re-exposure to the virus. Despite this, changes in the amino acid sequence of the Spike antigen that are present in current VoC result in virus evasion of neutralising antibodies, as well as evasion of functional T cell responses.